Похититель снов [= Похитительница снов ] - Мэри Бэлоу

Важнее всего было то, что отныне Кассандра связала свою судьбу с его судьбой. В день возвращения Найджела, встретившись с ним в липовой аллее, она дала виконту клятву, а той же ночью скрепила эту клятву, отдав ему свое тело. В последующие пять дней, оставшиеся до свадьбы, между ними не было и намека на близость, поэтому теперь события той ночи казались Кассандре чем-то нереальным. И главным образом то, что она не возражала и не вымолвила ни слова протеста. Все, что произошло, представлялось ей таким естественным и.., неизбежным.

И окончательным. Но Кассандра и не собиралась отрекаться от своей клятвы. И это вносило спокойствие и умиротворение в суету свадебных приготовлений. Кассандра отдала ему свое тело. У нее может быть ребенок. Теперь отступать поздно, даже если бы она того хотела. Девушка радовалась, что та ночь положила конец ее сомнениям и раздумьям.

Нет, Кассандре не очень понравилось то, что с ней произошло. Изумление, боль, смущение, неудобство – все это было. Но она никак не ожидала, что случившееся обретет такую власть над ее душой. Девушка понятия не имела, что близость между мужчиной и женщиной включает в себя такое продолжительное и чувственное соединение. Откуда было знать Кассандре, что Найджел войдет в нее так глубоко и будет двигаться с настойчивостью и силой, исключавшими всякие секреты и преграды между ними.

В ту ночь она стала частью его существа. Да, тело Кассандры снова при ней (правда, прежним оно никогда уже не станет), но раз овладев ее телом, Найджел будет отныне всегда владеть и ее душой. И познав тело Найджела, приняв его в себя, она теперь навечно связана с ним.

Нет, ей не нужны брачные соглашения. Она не собирается разузнавать подробности из его прошлого – ведь это было еще до того, как они встретились. Она знает Найджела гораздо лучше, поскольку любит его.

Итак, свадебные приготовления шли своим чередом, и Кассандра стремилась к заветному дню, несмотря на все предостережения и протесты тех, кто опекал ее все эти двадцать с небольшим лет.

Как супруг графини Уортинг, Найджел должен был после свадьбы оставить гостевую спальню и занять графские апартаменты, соседние со спальней графини. В день венчания, встав и одевшись задолго до начала церемонии, он отправился в церковь. Раз так важно увидеть невесту только у алтаря, он, так и быть, уступит всеобщим просьбам.

Уильям Стаббс, которому незачем было появляться в церкви в такой ранний час, решил пока перетащить кое-какие вещи хозяина в его новую спальню. Не успел он расставить бритвенные принадлежности своего друга на умывальнике, как смежная дверь гардеробной отворилась и на пороге появилась сама графиня.

Она еще не переодевалась, и на ней был шелковый пеньюар, а волосы густой волной падали на спину. В руках графиня держала ярко-алый цветок на длинном стебле. Вдохнув аромат цветка, Кассандра взялась за ручку двери, ведущей в графскую спальню, и только тут заметила, что она в комнате не одна. Резко обернувшись, она вскрикнула от ужаса:

– Кто вы?

Уильям давно уже привык к тому, что женщины его боятся (да и многие мужчины, к слову сказать, тоже). Даже грубоватые уличные шлюхи, с которыми он время от времени удовлетворял потребности плоти, обычно соглашались лечь с ним не из желания заработать звонкую монету, а скорее из страха. Правда, ему почти всегда удавалось убедить их, что он не причинит им зла и не станет требовать от них больше, чем положено, и удовольствуется быстрой и самой простой вариацией на тему похоти. Некоторые из них даже бывали рады, когда он прибегал к их услугам второй и третий раз.

Уильям Стаббс улыбнулся (Найджел как-то смеясь заметил, что его улыбка больше напоминает злобный оскал) и дернул головой, изображая поклон:

– Я слуга его сиятельства, миледи. Уильям Стаббс.

– Вы слуга виконта Роксли? – Кассандра окинула его изумленным взглядом (к таким взглядам он тоже давно привык).

– Именно так, миледи, – подтвердил Уильям и снова мотнул головой. Эту кроху он мог бы поднять одной рукой – она весит не больше перышка, подумалось ему.

Графиня улыбнулась, и на щеках у нее появились ямочки.

– Мистер Стаббс, – промолвила она, – вы испугали меня. Я не знала, что здесь кто-то есть. Рада с вами познакомиться. Добро пожаловать в Кедлстон. Надеюсь, вам здесь понравится.

– Благодарствую, миледи. – Вот это да! От ее улыбки ему сразу стало тепло, словно солнышко омыло его своими лучами. Крошка улыбается ему – ему, Стаббсу! – и приглашает его в свой дворец.

Взгляд ее упал на розу.

– Как правило, цветы дарят джентльмены дамам, а не наоборот. Но я решила оставить этот цветок в комнате его сиятельства, чтобы сделать ему сюрприз. Виконту будет приятно, как вы думаете, мистер Стаббс? Или он решит, что я дурочка?

Уильям Стаббс молча застыл с разинутым ртом. Мысли его смешались, как взбитая яичница. На щечках графини играл румянец, в глазах сияла любовь – любовь к этому Найджелу, за которого она выйдет замуж через пару часов. И она спрашивает у него совета – у него, Стаббса!

– Если позволите, миледи, я поставлю ваш цветок в кувшин с водой. А коли ему ваш подарок придется не по вкусу, значит, у него с башкой не все в порядке.

– С башкой?.. – переспросила Кассандра. – Вы, мистер Стаббс, наверное, родом из Лондона? Уильям кивнул.

– Вы говорите, как настоящий лондонец, – продолжала она. Уильям почувствовал себя виноватым, но графиня снова улыбнулась. – У лондонцев такая выразительная и приятная речь. Не принесете ли немного воды? Это было бы так мило с вашей стороны. Я положу розу, а вы потом поставите ее в воду, чтобы она не завяла.

И Кассандра открыла дверь в графскую спальню.

Их беседа продолжалась не более минуты. Но Уильям Стаббс так и прирос к полу, зажав в огромном кулачище кружку для бритья. Нет, теперь жизнь его круто изменилась.

Он первый раз говорил с крохотной хозяюшкой, у которой улыбка словно солнечный лучик и ямочки на щеках. Малютка обратилась к нему «мистер Стаббс» своим нежным голоском, и приветливо поздоровалась с ним, и назвала его речь «приятной и выразительной», а его самого «милым» за то, что он согласился притащить кувшин с водой для алого цветочка – розы или еще там чего.

Нет, нельзя сказать, что Уильям Стаббс влюбился с первого взгляда. В его чувствах к невесте друга не было и намека на романтику. Однако с этой минуты он испытывал к своей новой хозяйке благоговейное уважение и готов был пойти за нее в огонь и в воду.

Если этот Найджел, черт бы его побрал, хоть раз обидит ее, если она прольет из-за него хотя бы одну слезинку, думал Уилл, отправившись на поиски кувшина, то старина Стаббс не на шутку рассердится. Ох как рассердится!

Кассандра надела белоснежное подвенечное платье с широким кринолином, богато расшитое серебряными нитями. Ее тщательно напудренные волосы прикрывала кружевная наколка с вуалью, серебристые складки которой ниспадали до пояса.